Так нарисовать Алису в Стране Чудес, как он – не смогбы никто! Невероятная игра с пространством, античные руины, становящиеся невиданными зверьми, детская – добрая (нонсенс, сэр!) - готика карточных имиджей; каждая конфета пир, каждый цветок – джунгли… И обыкновенная девочка Алиса, такая английская и такая русская в одном лице, входит в Страну чудес легко и свободно. Офигеть. (Я и офигел).
«Алиса в Зазеркалье» у него совсем другая. Можно понять, что повзрослела, а можно… Можно. Калиновский не рисовал «своё», используя текст как повод. Он действительно растворялся в книге, как великий (и скромный) эликсир, как пятый элемент: Алиса выпила пузырёк – и выросла до небес! Но она – Алиса… Неустанно разнообразен стиль этого графика. «Сказки дядюшки Римуса», старого негра – бытовОгорьки и ковбойскиопасны; японская «Земляника подснегом» - трогательно экстравагантно-театральна, «Мастер и Маргарита» - цветные тени сна взрослого человека, возвращающегося назад (двоится время и действие, советские люди на стогнах Москвы становятся в позы игемонов и мытарей великого Ершалаима)…
Еще одно: лица персонажей Калиновского привсём-притом нежданно оказываются вдруг похожи на лицо самого художника. Они автобиографичны. И это несказуемая подсказка.
Линии и лица Калиновского на белых страницах удивительны и прекрасны – вот всё, наверное, что я хочу об этом художнике сказать. - Простите.