germiones_muzh (germiones_muzh) wrote,
germiones_muzh
germiones_muzh

Categories:

ШЕЛ ПО ГОРОДУ ВОЛШЕБНИК (повесть, в которой случаются чудеса. СССР, 1960-е). - V серия

когда Толик вошел в класс, все уже сидели на местах. Анна Гавриловна показывала что-то на карте. Она обернулась на скрип двери.
— Добро пожаловать, Рыжков, — сказала Анна Гавриловна. — Ты почему опоздал?
— Я? — спросил Толик.
— Ты, — сказала Анна Гавриловна.
— Я… — произнес Толик и задумался.
Учительница улыбнулась:
— Не успел еще придумать?
— Я… нет… — сказал Толик.
— Садись на место, Рыжков. Поговорим после урока.
Анна Гавриловна повернулась к карте и стала объяснять дальше. Толик сел на свое место, рядом с Мишей.
— Отпустили? — спросил Мишка.
— А ты никому не говорил?
— Нет.
— Теперь можешь говорить, мне все равно, — прошептал Толик и похлопал себя по карману.
— Чего там у тебя? — спросил Мишка.
— Ничего. Много будешь знать — скоро состаришься, — ответил Толик.
— Рыжков и Павлов! — сказала Анна Гавриловна не оборачиваясь.
Мишка и Толик притихли и стали слушать. Анна Гавриловна рассказывала о том, как изменится карта нашей страны через десять лет. Она говорила о плотинах, которые построят за это время. Говорила о реках, как они разольются шириной чуть ли не с море. (- как хорошо, что неуспели! Так ничего и не повернули, слава Богу. Нашли другие дела. – germiones_muzh.)
— Я теперь могу любую реку переплыть, — шепнул Толик.
Мишка посмотрел на него и молча постучал по лбу согнутым пальцем. Но Толик даже не рассердился. Мишка ведь не знал ничего.
Потом Анна Гавриловна стала рассказывать о том, какие богатства скрываются на дне океанов: всякие водоросли, которые можно есть, нефть и что-то еще такое, чего Толик не расслышал, потому что в этот момент говорил Мишке:
— Я теперь и океан любой могу переплыть.
Мишка снова постучал пальцем по лбу. На этот раз Толик обиделся.
— Сам дурак, — сказал он. — Не знаешь ничего — и молчи.
— Рыжков, — сказала Анна Гавриловна, — повтори, что я говорила.
Толик вскочил с места.
— Вы говорили про плотины и про водоросли.
— Что я говорила про плотины и про водоросли?
— Их можно есть.
— Плотины можно есть? — спросила Анна Гавриловна.
Ребята дружно засмеялись. Мишка тоже засмеялся. Толику стало совсем обидно. Если бы они знали, что у него в кармане, то не смеялись бы, а плакали от зависти.
— Плотины нельзя есть, — буркнул Толик. — Они железные.
— Они бетонные, — сказала Анна Гавриловна. — Ставлю тебе двойку за невнимательность.
Двойку Толику получать не хотелось. Двоек у него в этой четверти не было. Это не очень приятно — в первый раз получать двойку. И Толик сунул руку в карман.
— Ой, Анна Гавриловна, можно выйти на минутку?
— Что случилось?
— Мне… мне плохо…
Анна Гавриловна пожала плечами.
— Иди.
Толик выскочил за дверь. Пока он ходил, Анна Гавриловна открыла журнал и поставила против фамилии «Рыжков» двойку.
Толик вернулся почти сразу. Он скромно сел на место рядом с Мишкой и уставился на Анну Гавриловну. Анна Гавриловна подняла голову.
— Рыжков, — сказала она, — я поставила тебе двойку за невнимательность. А теперь… я… переправляю ее… на… пятерку. Я делаю это потому, что… потому… Я не знаю почему. Так нужно. Ты… очень… хороший… ученик… Рыжков.
Анна Гавриловна подняла руку и устало потерла лоб.
— На сегодня закончим, — сказала Анна Гавриловна и быстро вышла из класса.
Ребята все, как один, посмотрели на Толика. Они ничего не понимали. Они знали Анну Гавриловну с первого класса. У нее никогда не было любимчиков. Двойки она всегда ставила за дело. Пятерки — тоже за дело. Ответил плохо — двойка, хорошо — пятерка. Толик почти всегда отвечал хорошо. Но сегодня он, конечно, заслужил двойку.
Наконец Лена Щеглова не выдержала.
— Эй, Рыжков, — сказала она. — Отличник Рыжков. Расскажи еще про железную плотину.
И сразу ребята повскакивали с мест и окружили парту Толика.
— Отличник! — закричали они. — Отличник! Плотину съел.
— Она, может, пошутила, — отбивался Толик. — Может быть, у нее голова болит, вот она и ушла.
— Ни чуточки она не пошутила, — сказала Лена Щеглова. — Она переправила двойку на пятерку. И даже кляксу поставила. Я сама видела. Она из-за тебя ушла.
А Леня Травин — мальчик, который умел играть на скрипке, — сказал:
— Ты должен извиниться перед Анной Гавриловной.
— Чего мне извиняться! — возмутился Толик. — Я сам себе, что ли, поставил? Она сама поставила! Я за нее отвечать не буду.
— Тогда мы сходим и попросим, чтобы она тебе опять на двойку переправила. Потому что это нечестно, — сказал Леня.
— И пожалуйста, — засмеялся Толик. — Все равно она тебя не послушает. Ты лучше на скрипке играй.
— Кто пойдет со мной к Анне Гавриловне? — спросил Леня.
Но идти почему-то никто не захотел. Даже Лена Щеглова, хотя она и считала себя самой справедливой девчонкой в классе. Наоборот, ребята один за одним стали отходить от парты Толика и рассаживаться по местам. И Лена отошла. Только напоследок она сказала:
— Трусливо и нечестно.
— После уроков получишь, — ответил Толик. (- это ты зря! – germiones_muzh.)
Возле парты остался один Леня.
— Тогда я один пойду, — сказал он.
Неожиданно с места вскочил Мишка:
— Я тоже пойду.
— Иди, пожалуйста! — возмутился Толик. — Все равно у вас ничего не выйдет. А ты — предатель.
— Ничего я не предатель. Просто мне интересно, — обиделся Мишка. — А если будешь обзываться, я про милицию расскажу.
— Ха-ха-ха, — сказал Толик. — Ни капельки не страшно.
В этот момент открылась дверь и в класс заглянул директор. Ребята вскочили. Четвертый класс здорово боялся директора. Его и пятые классы боялись. И шестые, седьмые, восьмые — тоже. Потому что он мог исключить кого угодно в два счета. (- да, были тоталитарные времена... Теперь учитель – это только сервис. Тогда - нас часто учили не тому; но сегодня уже ничему не учат. – germiones_muzh.)
— Какой у вас урок? — спросил директор.
— Природоведение, — ответила Лена Щеглова.
— А где Анна Гавриловна?
— Она… ушла.
— Куда ушла?
Ребята молчали. Им не хотелось выдавать Анну Гавриловну директору. Может быть, ей попадет за то, что она ушла из-за Толика. А если директор узнает, что она поставила вместо двойки пятерку, то может и ее исключить в два счета.
Наконец Леня, который собирался уходить в музыкальную школу и потому немножко меньше других боялся директора, сказал:
— Очевидно, у нее голова заболела.
— Гм, — сказал директор и вышел.
И сразу все опять набросились на Толика. Ребята кричали, что из-за него теперь попадет Анне Гавриловне. Может быть, ее даже исключат из школы. Тогда Толик пускай лучше в класс не приходит. А Лена Щеглова предложила пойти и все честно рассказать директору и попросить, чтобы он простил Анну Гавриловну. Тогда все набросились на Лену. Потому что если рассказать, то директор наверняка все узнает. А так, может быть, и не узнает. В классе стоял такой шум, что никто не услышал, как вошла Анна Гавриловна.
— Почему вы так шумите? — сказала Анна Гавриловна. — Вас на одну минуту нельзя оставить. Садитесь по местам.
Ребята быстро расселись, поглядывая на Анну Гавриловну. Всем было интересно узнать, что ей сказал директор. А может быть, директор ее и не встретил? Лучше, если бы не встретил. Никто не хотел, чтобы ее исключили из школы. А это вполне могло случиться. Ведь директор главнее любого учителя.
Учительница сидела за столом, наморщив лоб. Она как будто хотела что-то вспомнить и не могла. И молчала.
Первой не выдержала Лена Щеглова.
— Анна Гавриловна, — сказала она, — а сейчас директор приходил.
— Я знаю, — кивнула Анна Гавриловна.
— А мы сказали, что у вас голова болит…
Анна Гавриловна обвела взглядом класс. Она увидела сияющие лица. Всем было приятно, что они так ловко обманули директора и не выдали Анну Гавриловну. Анна Гавриловна улыбнулась, и сразу исчезли морщины на ее лбу.
— Вот вы какие заговорщики, — сказала она. — А я и не знала…
— Конечно, — ответила Лена. — Вы не бойтесь, Анна Гавриловна. Мы никому не скажем.
— Что же вы не скажете?
— Что вы Рыжкову пятерку поставили.
— Ничего не понимаю, — сказала Анна Гавриловна. — Конечно, я поставила ему пятерку. Почему это нужно скрывать? Он очень хорошо отвечал. Я ДОЛЖНА была поставить ему пятерку.
Ребята переглянулись. Они никак не могли понять, что случилось с Анной Гавриловной. На время все даже забыли про Толика. А Толик съежился и даже сполз немного под парту, чтобы стать незаметнее. Уж он-то знал, в чем тут дело.
— Ничего не понимаю, — повторила Анна Гавриловна. — Почему вы на меня так смотрите? Что случилось, Щеглова?
— Я… не знаю, Анна Гавриловна, — растерянно сказала Лена и села.
Анна Гавриловна в недоумении посмотрела на Толика.
— Рыжков, может быть, ты объяснишь, в чем дело. Почему все так волнуются из-за твоей отметки?
— Я… я не знаю, Анна Гавриловна.
Толик поднялся за партой и склонил голову набок, будто и ему самому все было удивительно. В этот момент комок жеваной промокашки стукнул Толика по уху.
— Громов, выйди из класса, — сказала Анна Гавриловна.
Женя Громов молча направился к двери. Его не в первый раз выставляли из класса. Но сегодня все понимали, что Громов пострадал ни за что. Все с сочувствием смотрели на Женю и потихоньку показывали кулаки Толику. Даже Леня Травин показал кулак, хотя он никогда не дрался. Леня боялся повредить пальцы. Тогда из него не получится великий скрипач.
Дверь за Громовым закрылась.
— Я жду, Рыжков, — сказала Анна Гавриловна.
Толик покраснел и завозил руками. Он очень жалел, что поступил так неосторожно. Он уже понял, что пятерки надо получать совсем по-другому. С завтрашнего дня у него будут одни пятерки. А сейчас… Сейчас надо что-то отвечать Анне Гавриловне.
— Я, Анна Гавриловна, — начал было Толик, но тут же как-то странно дернулся и плюхнулся на скамейку. Это Саша Арзуханян, дотянувшись ногой под партой, стукнул его под коленку.
— Арзуханян, сядь на переднюю парту, — сказала Анна Гавриловна.
И Саша Арзуханян, который не боялся спорить даже с самой учительницей, на этот раз молча прошел по классу и сел на переднюю парту.
— Сядь, Рыжков, — сказала Анна Гавриловна. Она обвела взглядом класс и добавила: — Я всегда думала, что мы с вами друзья. И у нас был уговор все честно рассказывать друг другу. Пока я выходила, что-то случилось. Но вы не хотите со мной разговаривать. Я вижу, что вы ко мне стали плохо относиться…
— Нет, Анна Гавриловна! Нет! — закричали ребята.
Но учительница продолжала:
— Подумайте и сами решите, будем мы с вами дальше дружить или нет. А наказывать я никого не буду. Ни Громова, ни Арзуханяна. Можете вести себя как хотите.
Раздался звонок. Анна Гавриловна взяла журнал, указку и вышла из класса. Ребята молчали. Потом Саша Арзуханян сказал:
— Ну ладно, Рыжков, пусть только уроки кончатся (- ну, это понятно. – germiones_muzh.)…

ЮРИЙ ТОМИН
Tags: волшебные спички и робот Балбес
Subscribe

Recent Posts from This Journal

  • ЛЬВИНЫЙ МАЛЬЧИК. - XIX серия

    Глава девятнадцатая Чарли спал прямо на полу, подложив под голову махровое полотенце. Его сон не тревожили шаги семерых львов на крыше. Хищники…

  • (no subject)

    Ангелов учит Святая Троица, людей — Ангелы, а мы — тех, кто за нами. (Святой Антоний Великий)

  • (no subject)

    ...и так помогали ему вещие его дисы, что не был он ранен САГА О ВЁЛСУНГАХ

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 0 comments