Когда пустынным морем на закате
подчеркнут мол, лишь на железном скате
одной из крыш еще мерцает вяло
последний отблеск дня. Мало-помалу
и голос умолкает монотонный.
Смеркается. Прохладой напоенный,
лежит простор нетронутой пустыней
вдаль уходящих пастбищ, кроны пиний
непроницаемы, внизу, под ними
уже темно. Безмолвье все ранимей.
И ночь не за горами: лето, чары,
танцующие на верандах пары
и невесомый месяц, льнущий к Альпам.
